Не оглядывайся, Райнер. Это всё, о чём я прошу. Не помню уже, сколько раз я повторял эти слова - как мантру, как молитву, бездумно, исступлённо, отчаянно. Не оглядывайся, Райнер. Мы не имеем на это права. "Не оглядывайся" - когда титанша пожирала Берика, а мы могли только бежать. Бежать, падать, цепляться друг за друга, подниматься и снова бежать - к стене, которую мы должны были разрушить. "Не оглядывайся" - когда за спиной зияла пробитая в Марии пятнадцатиметровая дыра. "Не оглядывайся" - когда мы уходили за Розу вместе с выжившими. "Не оглядывайся" - когда сгорали погибшие в Тросте. "Не оглядывайся" - когда "крылья свободы" рассыпались обуглившимися чёрно-белыми перьями, а те, кто пытался с их помощью взлететь, падали под ноги титанам. Не оглядывайся, иначе мы просто не выдержим. "Не оглядывайся". Я повторял эти слова бесчисленно много раз, держал твоё лицо в ладонях, не давая бросить полный глухой тоски взгляд туда, где истлевали обломки нашего прошлого. Нам нельзя смотреть назад, иначе не останется сил двигаться дальше, а мы должны, должны идти вперёд, к цели, у нас нет права на провал. Но сейчас ты отдаляешься, Райнер. Ты уходишь всё дальше, оставляя меня позади, и мне за тобой уже не угнаться. Там, куда стремишься ты, среди людей, среди солдат, мне нет места. Оглянись, Райнер. Это всё, о чём я прошу.
Автор1, вы прекрасны 339 слов. АУ от канона, спойлерсмерть персонажей.
Лучи закатного солнца мягко, но неуклонно поглощают заросшую ромашками опушку леса, отражаясь на лепестках. Вокруг так безлюдно, что хочется волком выть от давящей на ушные перепонки тишины. Но Райнер держится ради него. – Нет другого варианта. Если вернуться сможет хотя бы один из нас, он должен сделать это. Ты должен сделать это, Райнер, – горячий шепот и крепкое объятие; в них отчаянно сквозит прощание. – Черта с два! Возвращаться будем вместе, мы же договаривались! – Посмотри на меня еще раз. Я больше не регенерирую. Правая нога, левая рука… Я буду обузой. – Кажется, ты чего-то не понял. Вместе – это значит вдвоем. Ты и я. Ветер доносит до ребят звуки чужих голосов и запах мести. – Нет, это ты не понял, – слабо улыбается Бертольд. – Я остаюсь, ты уходишь. И не оглядываешься, не заботишься о том, как я тут один. – Ладно, – внезапная покорность. И шаги вглубь леса, к выходу из него. – Ты только не оглядывайся. Это все, о чем я прошу, – затихающий голос. Бертольд проваливается в отчасти спасительное забытие. И не видит, как возвращается Райнер – уже Бронированным титаном, – осторожно подхватывает его на руки и устремляется в противоположную погоне сторону. Уйти, бросив Бертольда на растерзание людям, бывшим их друзьями когда-то? Чтобы они убили его: быстро или растягивая адскую пытку? Причиняя невыносимые мучения или даруя мгновенную и долгожданную свободу – в один конец? Ну уж нет. Райнеру хочется сжать виски пальцами, усмирить головную боль… Да только нет больше пальцев. А Бертольд – дурак. Дурак, который сейчас лежит среди ромашек, пачкая их белизну своей кровью. Дурак, который умирает и думает: "Не оглядывайся, не смотри на меня". Райнер знает его мысли как собственные. Он опускает разодранную в клочья левую руку на примятую траву и пытается передвинуть то, что осталось от некогда сильного тела, на пару метров, к Бертольду. Глаза давно ничего не видят, но он чувствует, в какой тот стороне. "Не оглядывайся, да, Бертль? Черта с два!" – Райнер делает над собой усилие, поворачивает голову влево. И вслед за Бертольдом возвращается домой.
Автор-2, Ваша робота тоже заслуживает похвалы. Она сильная, а последняя фраза - она... даже не могу подобрать слов., но как же я люблю именно такие последние фразы. Спасибо за рассказ. Не заказчик
Я не наступаю на одни и те же грабли, я прыгаю на них от души и с разбегу.
оба текста поправились. Каждый по-своему уникален и силён. Второй грустный, от него сквозит безысходность. Хоть эти двое и антагонисты, их всё равно жаль. Ведь неизвестно, почему они стали такими. Что ими движет
Я не наступаю на одни и те же грабли, я прыгаю на них от души и с разбегу.
оба текста поправились. Каждый по-своему уникален и силён. Второй грустный, от него сквозит безысходность. Хоть эти двое и антагонисты, их всё равно жаль. Ведь неизвестно, почему они стали такими. Что ими движет
Не оглядывайся, Райнер. Это всё, о чём я прошу.
Не помню уже, сколько раз я повторял эти слова - как мантру, как молитву, бездумно, исступлённо, отчаянно.
Не оглядывайся, Райнер. Мы не имеем на это права.
"Не оглядывайся" - когда титанша пожирала Берика, а мы могли только бежать. Бежать, падать, цепляться друг за друга, подниматься и снова бежать - к стене, которую мы должны были разрушить.
"Не оглядывайся" - когда за спиной зияла пробитая в Марии пятнадцатиметровая дыра.
"Не оглядывайся" - когда мы уходили за Розу вместе с выжившими.
"Не оглядывайся" - когда сгорали погибшие в Тросте.
"Не оглядывайся" - когда "крылья свободы" рассыпались обуглившимися чёрно-белыми перьями, а те, кто пытался с их помощью взлететь, падали под ноги титанам.
Не оглядывайся, иначе мы просто не выдержим.
"Не оглядывайся". Я повторял эти слова бесчисленно много раз, держал твоё лицо в ладонях, не давая бросить полный глухой тоски взгляд туда, где истлевали обломки нашего прошлого. Нам нельзя смотреть назад, иначе не останется сил двигаться дальше, а мы должны, должны идти вперёд, к цели, у нас нет права на провал.
Но сейчас ты отдаляешься, Райнер. Ты уходишь всё дальше, оставляя меня позади, и мне за тобой уже не угнаться. Там, куда стремишься ты, среди людей, среди солдат, мне нет места.
Оглянись, Райнер. Это всё, о чём я прошу.
Ваша работа цепляет, даже очень цепляет.
Не заказчик
а.
И да пусть он оглянется.
339 слов. АУ от канона, спойлер .
Лучи закатного солнца мягко, но неуклонно поглощают заросшую ромашками опушку леса, отражаясь на лепестках. Вокруг так безлюдно, что хочется волком выть от давящей на ушные перепонки тишины. Но Райнер держится ради него.
– Нет другого варианта. Если вернуться сможет хотя бы один из нас, он должен сделать это. Ты должен сделать это, Райнер, – горячий шепот и крепкое объятие; в них отчаянно сквозит прощание.
– Черта с два! Возвращаться будем вместе, мы же договаривались!
– Посмотри на меня еще раз. Я больше не регенерирую. Правая нога, левая рука… Я буду обузой.
– Кажется, ты чего-то не понял. Вместе – это значит вдвоем. Ты и я.
Ветер доносит до ребят звуки чужих голосов и запах мести.
– Нет, это ты не понял, – слабо улыбается Бертольд. – Я остаюсь, ты уходишь. И не оглядываешься, не заботишься о том, как я тут один.
– Ладно, – внезапная покорность. И шаги вглубь леса, к выходу из него.
– Ты только не оглядывайся. Это все, о чем я прошу, – затихающий голос. Бертольд проваливается в отчасти спасительное забытие.
И не видит, как возвращается Райнер – уже Бронированным титаном, – осторожно подхватывает его на руки и устремляется в противоположную погоне сторону.
Уйти, бросив Бертольда на растерзание людям, бывшим их друзьями когда-то? Чтобы они убили его: быстро или растягивая адскую пытку? Причиняя невыносимые мучения или даруя мгновенную и долгожданную свободу – в один конец? Ну уж нет.
Райнеру хочется сжать виски пальцами, усмирить головную боль… Да только нет больше пальцев. А Бертольд – дурак. Дурак, который сейчас лежит среди ромашек, пачкая их белизну своей кровью. Дурак, который умирает и думает: "Не оглядывайся, не смотри на меня". Райнер знает его мысли как собственные. Он опускает разодранную в клочья левую руку на примятую траву и пытается передвинуть то, что осталось от некогда сильного тела, на пару метров, к Бертольду. Глаза давно ничего не видят, но он чувствует, в какой тот стороне.
"Не оглядывайся, да, Бертль? Черта с два!" – Райнер делает над собой усилие, поворачивает голову влево.
И вслед за Бертольдом возвращается домой.
Она сильная, а последняя фраза - она... даже не могу подобрать слов., но как же я люблю именно такие последние фразы.
Спасибо за рассказ.
Не заказчик
Двугранный угол трехгранного угла, спасибо за похвалу.
а.
Ох щит, начиная от "– Нет другого варианта" до "противоположную погоне сторону" должно быть курсивом, т.к. флэшбек. Сорри.
Сделал курсивом.