186 слов Колкие соломинки, забившиеся под рубашку, всхрапывающие внизу в денниках лошади, запах свежего сена — все вместе это умиротворяло, успокаивало, наводило дремоту. Как и тоненькие пальчики, перебирающие волосы и тихий мелодичный голосок. Криста напевала что-то легкомысленное себе под нос, перематывая стянутые в неровный хвост волосы остатками веревки. Сонная спокойная истома набегала волнами, хотелось потянуться всем телом, и Имир не видела причин сдерживаться, напряглась, ощущая, как впиваются в тело ремни амуниции, как скрипят еле слышно веревки под весом тела. И кажется, что мир плывет вокруг, а она висит качается в крепких надежных объятиях, плывет, растворяясь в неспешном течении. Волосы, прихваченные веревкой тянет несильной болью, и Имир окончательно обмякает в путах. Тонкие пальчики касаются закрытых век, потом легкое прикосновение губ ко лбу, нежное-нежное, как солнечный луч, бьющий в щель. Имир чувствует себя пылинкой в золотистом вечернем свете. Ласковые уверенные, бесконечно-нежные руки Кристы порхают по ее телу, прикасаясь к обнаженной коже, к самым беззащитным местам на теле, гладят, почти щекотят, растворяют в ласке и покое. И на мир накатывает маленькая сияющая золотистым покоем вечность, в которой нет ни мыслей, ни тревог, ни воспоминаний, даже самой Имир. Только свет и покой.
и наоборот 212 Золотистые волосы обвиты грубой веревкой, другой конец которой привязан к щиколотке. Криста невероятно гибкая, ко второй щиколотке примотаны запястья. Маленькая грудка зажатая между витками веревки торчит вперед налитыми сосками. Но куда больше будоражит зрелище грубой веревки впившейся между нежных губок, влажных от стекающей слюны верхних и набухших от прилива крови нижних. Подвешенное к потолочной балке миниатюрное тело в плену грубой пеньки восхитительно беззащитное и возбужденное. Готовое покорно принять все, что ему уготовано: можно кусать эти торчащие сосочки, можно натягивать веревку так, чтобы она впивалась в нежную кожу между ягодиц, болезненно натирая обе дырочки, можно достать заранее наточенный нож и сначала дать ощутить холодную гладкость металла, а потом заставить мучиться ожиданием острого прикосновения, каждый раз в новом месте. Жаль лишь, что сеновал совсем неподходящее место для игр с огнем, и в этот раз горячий воск не запятнает самые чувствительные и бесстыдно вывернутые наружу местечки. Но в какой-то момент Криста все равно улетает, бьется в веревках, беззвучно кричит, и в невидящих широко раскрытых глазах нет ни единого проблеска мысли, одни только слезы. Потом, уже после всего, когда веревки сняты, они лежат на колючем ароматном сене, и Имир прижимает свое сокровище к себе, целует следы от веревок, ласкает разгоряченную потную кожу, зарывается лицом в спутанные волосы и шепчет глупости, важнее которых для нее ничего нет.
-
-
07.11.2013 в 08:59Колкие соломинки, забившиеся под рубашку, всхрапывающие внизу в денниках лошади, запах свежего сена — все вместе это умиротворяло, успокаивало, наводило дремоту. Как и тоненькие пальчики, перебирающие волосы и тихий мелодичный голосок. Криста напевала что-то легкомысленное себе под нос, перематывая стянутые в неровный хвост волосы остатками веревки. Сонная спокойная истома набегала волнами, хотелось потянуться всем телом, и Имир не видела причин сдерживаться, напряглась, ощущая, как впиваются в тело ремни амуниции, как скрипят еле слышно веревки под весом тела. И кажется, что мир плывет вокруг, а она висит качается в крепких надежных объятиях, плывет, растворяясь в неспешном течении. Волосы, прихваченные веревкой тянет несильной болью, и Имир окончательно обмякает в путах. Тонкие пальчики касаются закрытых век, потом легкое прикосновение губ ко лбу, нежное-нежное, как солнечный луч, бьющий в щель. Имир чувствует себя пылинкой в золотистом вечернем свете. Ласковые уверенные, бесконечно-нежные руки Кристы порхают по ее телу, прикасаясь к обнаженной коже, к самым беззащитным местам на теле, гладят, почти щекотят, растворяют в ласке и покое. И на мир накатывает маленькая сияющая золотистым покоем вечность, в которой нет ни мыслей, ни тревог, ни воспоминаний, даже самой Имир. Только свет и покой.
и наоборот
212
Золотистые волосы обвиты грубой веревкой, другой конец которой привязан к щиколотке. Криста невероятно гибкая, ко второй щиколотке примотаны запястья. Маленькая грудка зажатая между витками веревки торчит вперед налитыми сосками. Но куда больше будоражит зрелище грубой веревки впившейся между нежных губок, влажных от стекающей слюны верхних и набухших от прилива крови нижних. Подвешенное к потолочной балке миниатюрное тело в плену грубой пеньки восхитительно беззащитное и возбужденное. Готовое покорно принять все, что ему уготовано: можно кусать эти торчащие сосочки, можно натягивать веревку так, чтобы она впивалась в нежную кожу между ягодиц, болезненно натирая обе дырочки, можно достать заранее наточенный нож и сначала дать ощутить холодную гладкость металла, а потом заставить мучиться ожиданием острого прикосновения, каждый раз в новом месте. Жаль лишь, что сеновал совсем неподходящее место для игр с огнем, и в этот раз горячий воск не запятнает самые чувствительные и бесстыдно вывернутые наружу местечки. Но в какой-то момент Криста все равно улетает, бьется в веревках, беззвучно кричит, и в невидящих широко раскрытых глазах нет ни единого проблеска мысли, одни только слезы.
Потом, уже после всего, когда веревки сняты, они лежат на колючем ароматном сене, и Имир прижимает свое сокровище к себе, целует следы от веревок, ласкает разгоряченную потную кожу, зарывается лицом в спутанные волосы и шепчет глупости, важнее которых для нее ничего нет.
-
-
08.11.2013 в 00:15не заказчик
-
-
08.11.2013 в 00:41-
-
22.11.2013 в 11:51не он
-
-
18.01.2014 в 03:29В любом случае, хорошенькие вышли зарисовочки. Спасибо автору~
-
-
18.01.2014 в 06:53-
-
16.02.2014 в 18:43-
-
16.02.2014 в 19:24-
-
06.05.2015 в 11:32-
-
06.05.2015 в 11:48