Саша дрожала, как осиновый лист, постоянно передергивая плечами и шмыгая носом – казалось, что она плакала, но бледные щеки были сухими, и глаза вовсе не сверкали влажно, только смотрели немного напугано и растерянно. Она обнимала себя за плечи и изучала отсутствующим взглядом стену напротив, как будто пыталась посчитать, сколько кирпичей полегло героями в процессе ее строительства. Конни успел развести камин – сгорело не одно полено, от каменной кладки дышало жаром, и комната успела нагреться, а Саша все еще передергивала плечами время от времени, как по команде, от щелчка призрачных пальцев. Конни притащил ей плед – старый и разорванный, но все еще греющий, закутал крепко, так, чтобы только нос выглядывал, и глаза светились в отбрасываемых пламенем тенях, а Саша все еще дрожала, обнимая побелевшими пальцами себя за плечи. Конни протянул ей кусок хлеба – последний кусок, оставшийся на двоих, но Саша даже не среагировала, продолжая захлебываться дрожью. Как будто ее здесь и не было, как будто осталась одна оболочка, а внутренности, легкий эфемерный наполнитель, гуляют где-то на разрушенных крышах, собирая останки разорванных трупов. Саша дрожала вовсе не от холода. Конни сел рядом с ней, бедром к бедру, и осторожно обнял за плечо, заставляя дернуться от прикосновения. Карие глаза испугано моргнули, и рот дернулся в нервной вежливой улыбке, зато рука неосознанно сжала чужие пальцы. Сашу колотило, но смотрела она уже более осмысленно, словно узнала, кто держит ее за плечо. - Ешь уже, и прекрати дрожать, - голос Конни будто схватил за руки и вернул обратно в замерзшую от страха оболочку. Саша ела и грелась в чужих руках – и, кажется, больше не боялась.
Саша дрожала, как осиновый лист, постоянно передергивая плечами и шмыгая носом – казалось, что она плакала, но бледные щеки были сухими, и глаза вовсе не сверкали влажно, только смотрели немного напугано и растерянно. Она обнимала себя за плечи и изучала отсутствующим взглядом стену напротив, как будто пыталась посчитать, сколько кирпичей полегло героями в процессе ее строительства.
Конни успел развести камин – сгорело не одно полено, от каменной кладки дышало жаром, и комната успела нагреться, а Саша все еще передергивала плечами время от времени, как по команде, от щелчка призрачных пальцев.
Конни притащил ей плед – старый и разорванный, но все еще греющий, закутал крепко, так, чтобы только нос выглядывал, и глаза светились в отбрасываемых пламенем тенях, а Саша все еще дрожала, обнимая побелевшими пальцами себя за плечи.
Конни протянул ей кусок хлеба – последний кусок, оставшийся на двоих, но Саша даже не среагировала, продолжая захлебываться дрожью. Как будто ее здесь и не было, как будто осталась одна оболочка, а внутренности, легкий эфемерный наполнитель, гуляют где-то на разрушенных крышах, собирая останки разорванных трупов.
Саша дрожала вовсе не от холода.
Конни сел рядом с ней, бедром к бедру, и осторожно обнял за плечо, заставляя дернуться от прикосновения. Карие глаза испугано моргнули, и рот дернулся в нервной вежливой улыбке, зато рука неосознанно сжала чужие пальцы. Сашу колотило, но смотрела она уже более осмысленно, словно узнала, кто держит ее за плечо.
- Ешь уже, и прекрати дрожать, - голос Конни будто схватил за руки и вернул обратно в замерзшую от страха оболочку.
Саша ела и грелась в чужих руках – и, кажется, больше не боялась.
Спасибо за замечательное исполнение) Получилось даже лучше, чем я представляла)
З.
Собсна, а.
Заказчик
Собсна, я хD