Из всего прочитанного за свою жизнь – книг, рапортов и прочего – Ирвин особенно отчетливо помнит одну строчку из старого томика в пожелтевшем от времени некогда белом переплете. Одну короткую фразу. Рассвет приносит надежду. Какая чушь. Может, и не чушь, говорит себе Ирвин: просто написавший эти слова никогда воочию не видел ужас, следующий за титанами подобно шлейфу, был не в курсе того, что вместе с солнцем просыпаются и титаны – существа, крушащие стены, топчущие землю, сжирающие людей. В его мире, мире некрасивых смертей, обезображенных тел и душераздирающих криков, рассвет убивает надежду. И это – жестокая правда. Восход солнца становится терпим и даже приятен только тогда, когда он пересекается с черноволосой макушкой на подушке Ирвина. Когда, взъерошенный, Ривай по-кошачьи грациозно потягивается – и иногда даже тянется за утренним поцелуем. Когда заваривает чай и наливает его в одну большую кружку – на двоих. Тогда да, Ирвин согласен с тем, что рассвет временами бывает неплохой вещью. Даже замечательной – для их неправильного мира.
Автор, спасибо вам огромное за чудесное исполнение можно узнать автора и утащить исполнение себе? извините, что только сейчас реагирую, была в разъездах.
примерно 2200 слов АУ, ООС, другие каноны, автор прлс. Вольная интерпретация всего, что можно вольно интерпретировать. Баловство Рассвет постепенно вступал в свои права. Робкое солнце золотило крыши сонного города, принося с собой новую жизнь в старом мире. Рассеянные лучи заглядывали в окно комнаты под чердаком, освещая небогатую обстановку. – Что это, Ривай? – Эрвин осторожно ткнул сапогом в выглядывающую из-под узкой кровати руку. – Шлюха, Эрвин. – Но она мертвая, Ривай. – Ты потрясающе наблюдателен, Эрвин. Тебя наверняка ждет большое будущее. Ривай выглядел явно недовольным. Сидел у стены, поджав ноги в старых потертых штанах, и демонстративно злился на весь мир, Эрвина и мертвую шлюху. Криво обрезанная челка спадала на глаза, немного скрывая колючий, хмурый взгляд. Ночь, судя по всему, была неудачной. Впрочем, кому-то сегодня повезло явно меньше. Эрвин тяжело вздохнул, мысленно сосчитал до десяти и продолжил: – И почему она здесь? Заметь, я даже не спрашиваю, чем провинилась несчастная женщина. – Следующий раз я обязательно прикопаю ее на мусорке около кабака, – огрызнулся Ривай, раздраженно тряхнув прилично отросшими за последнее время волосами. Обхватил руками колени и уставился куда-то в стену с видом оскорбленной невинности. – Следующий раз я сам прикопаю тебя там же, – мрачно пообещал Эрвин, четко давая понять, что шутки закончились. Ривай что-то невнятно фыркнул в ответ, и Эрвин счел обмен любезностями оконченным. Благо, умения понимать друг друга им было не занимать. Читать нотации – заведомо бессмысленно. Это раздражало. Уж если в чем-то своевольный Ривай и был мастером – то это в умении с невозмутимым видом выводить из себя даже наиболее спокойных людей. А Эрвин, разумеется, причислял себя именно к таким. – Надо куда-то это убрать. Кстати, почему она под кроватью? – Ковер. – Что ковер? – Ковер на полу, светлый, легко пачкается. Под кроватью его нет, – пояснил Ривай, глядя на Эрвина, как на последнего идиота. Эрвин только тихо застонал. Иногда звание самого спокойного давалось ему слишком тяжело.
***
– Тебе не кажется, что с этим все-таки надо что-то делать? – Эрвин осторожно обошел по дуге вытащенный под полный негодования взгляд Ривая труп. Женщина была однозначно мертва. Неестественно вывернутая шея служила тому наглядным подтверждением. Синюшные пятна на коже трогательно гармонировали с лиловым корсетом, осторожно зашнурованным лентой, затянутой любимым узлом Ривая. Зачем было одевать мертвую шлюху, Эрвин предпочел не думать, в очередной раз поставив в памяти зарубку напротив пункта о безобразной мании некоторых излишне аккуратных маньяков. Иногда Эрвину казалось, что будь Ривай солдатом – он бы и трупы титанов складывал строго по росту, успевая провернуть столь ответственное мероприятие до того, как плоть исчезнет. – Выкинуть? – Хотя бы незаметно выкинуть. – Ты предлагаешь ее расчленить? – Ну что ты, я слишком забочусь о твоем тонком эстетическом вкусе. Не говори, что за столько лет ты не обзавелся необходимыми связями, который позволят нам уладить твой, между прочим, просчет? – Обзавелся, – неохотно признался Ривай, брезгливо покосившись на тело и спуская босые ноги на холодный пол у кровати. – Но для этого потребуется кое-кого навестить. И заплатить. – Сколько? – Много. – Когда я говорил, что нам пора переехать, я не предполагал столь радикальных методов, Ривай. Мы просто могли собраться и снять новое жилье. Пока Эрвин быстро складывал в сумку необходимые вещи, включая деньги и собственные чертежи, скептически называемые Риваем планами по захвату мира, сам Ривай наскоро шнуровал высокие сапоги на толстой подошве, отдаленно напоминающие форменную армейскую обувь. Эрвин возможно бы даже решил, что некогда ботинки действительно принадлежали особо незадачливому курсанту, некстати затесавшемуся в реальность ночного города, однако хроническая чистоплотность некоторых индивидов делала такой расклад совершенно невозможным. Говоря откровенно, учитывая эту чистоплотность, Эрвин искренне недоумевал, как Ривай вообще связался с проституткой. Уходить было решено ночью. Навязанное соседство несколько нервировало, впрочем выбирать не приходилось
***
Быстрым шагом преодолев несколько кварталов, стараясь не попадаться на глаза одиноким прохожим бандитского вида, они вышли в темный переулок, где, практически сливаясь со стеной, их уже ждала хрупкая тень. Эрвин оценивающе изучал незнакомое худощавое существо неопределенного пола в надежно надвинутом на глаза капюшоне. На вид – подросток лет пятнадцати, но знакомство с Риваем однажды навсегда отучило Эрвина от столь опрометчивых выводов. Существо, в свою очередь, кажется делало вид, что Эрвина не существует вовсе. – Что опять? – насмешливо поинтересовался подросток. – Убрать незадачливого конкурента, помочь добыть контрабанду, спрятать труп? – Достаточно, Маммон, – жестко оборвал Ривай и уже спокойнее добавил, – последнее. Я дам координаты. – Ты знаешь тарифы, – деловито напомнил Маммон. – Благотворительность – не мой конек. К тому же босс рассердится, а наш босс, знаешь ли, страшен в ярости. – Я заплачу. У меня нет желания связываться с твоим неуравновешенным хозяином и его вечно орущим псом. Маммон практически беззвучно рассмеялся и, на секунду замолчав, лаконично припечатал: – Деньги вперед. Стоило увесистому кошельку и небольшому клочку бумаги, исписанному мелким, острым почерком Ривая, скрыться в складках широкого плаща, интонации в голосе Маммона мгновенно стали гораздо дружелюбнее. – И чем тебе не угодила несчастная жертва? – Несчастная жертва попыталась меня убить, – сухо сообщил Ривай. – Очень неосмотрительно с ее стороны, – понимающе кивнул Маммон. С этим Эрвину было сложно поспорить. Желающие убить Ривая находились с регулярной периодичностью. Впрочем, самоубийцы среди них попадались куда реже, как и среди недоброжелателей самого Эрвина. Последних, к слову, было значительно меньше, но и свои неоднозначные взгляды на происходящее в городе Эрвин демонстрировал на порядок осторожнее Ривая. Точнее говоря, не демонстрировал вовсе, уверенно считая, что ситуацию следует менять изнутри. «С должности командора», – однажды скептически фыркнул Ривай, и Эрвин всерьез призадумался.
***
– Ты не говорил, что тебя пытались убить, – упрекнул Эрвин, когда они наконец покинули квартал с сомнительно репутацией и полезными знакомствами. – Смысл? – пожал плечами Ривай. – Нам бы не помешало обновить запасы оружия в таком случае, разве не очевидно? – Для чего? Эти идиоты послали на задание безмозглую бабу, которая не смогла придумать ничего умнее, кроме как раздвинуть ноги. – Эти идиоты могут поумнеть, – задумчиво протянул Эрвин, – почему бы заранее не предусмотреть все варианты? – Ты параноик, – бросил Ривай, и неожиданно остановился на полпути. Проследив за его взглядом, Эрвин заметил вывеску местного кабака. Идея была явно неплоха. В конце концов, им действительно следовало отдохнуть. К счастью, владелица кабака имела в запасе несколько свободных комнат. Достаточно удобно, учитывая, что время давно перевалило за полночь, что сводило к нулю и без того небольшое количество желающих приютить двух вооруженных мужчин сомнительной наружности. Не слушая монотонные причитания хозяйки об опасностях ночного города, горячей воде и налогах, Ривай размашистой походкой направился в гостевую, безошибочно определив направление и оставив Эрвина разбираться с оплатой и разговорчивой женщиной в гордом одиночестве. Впрочем, учитывая скверное настроение Ривая, это было к лучшему.
Пока Эрвин, тактично улыбаясь, выслушивал жалобы хозяйки о проклятых кровопийцах из разведотряда, нещадно проедающих средства честных граждан, Ривай успел обустроиться и даже принять душ. Непривычно растрепанный, в рубашке, накинутой на мокрое тело, он встретил Эрвина практически у порога. – Убери это. – Кого? Послушай, – Эрвин немного запнулся, глядя на протягиваемое лезвие опасной бритвы, – когда ты наконец научишься решать проблемы менее радикальным путем? – Точно идиот, – Ривай демонстративно закатил глаза, смахивая с лица мокрые путающиеся пряди. – Волосы убери, мешают. В другой ситуации такая просьба, возможно, удивила бы, однако на этот раз не было ни малейшего желания разбираться, что в очередной раз взбрело в чью-то своеобразно мыслящую голову. – Сядь тогда, – Эрвин кивком указал на свободный от вещей табурет. – У нас есть еще вода? Интерьер комнаты не поражал разнообразием, однако оказался достаточно уютным. Возможно, они даже задержались бы здесь на некоторое время. – Есть, – Ривай неопределенно махнул рукой в сторону дальнего угла. – Почему бы тебе не обратиться к кому-то более осведомленному в данном вопросе? – разбивая неожиданно гнетущее молчание поинтересовался Эрвин, методично обшаривая ящики на предмет наличия предмета, напоминающего ножницы. Впрочем, ответ он знал сам. – Ты параноик. – Я предусмотрительный. Ты будешь резать или нет? – буркнул Ривай, едва заметно поежившись. – Неприятные ассоциации? – К черту. – Как скажешь, – миролюбиво отозвался Эрвин, наконец отыскав все необходимое. Ржавую хлипкую конструкцию тяжело было назвать ножницами, но Эрвин, признаться, был удивлен и такой находке. Он осторожно убрал с лица Ривая несколько первых темных прядей, на пробу щелкнув лезвиями где-то посередине. Отпустил, делая полшага назад и скептически оценивая результат. Срезанные волосы осыпались на колени Риваю и тот недовольно поморщился: – Ты можешь быстрее? – Куда ты спешишь? – улыбнулся Эрвин, мягко, почти невесомо проведя кончиками пальцев по его щеке. – Ты меня раздражаешь. – В тот день, когда тебя ничего не будет раздражать, я собственноручно отведу тебя к медику, решив, что ты смертельно болен, – рассмеялся Эрвин, уже увереннее обрезав несколько следующих прядей. Закончив клацать ножницами, Эрвин придирчиво оглядел полученный результат, немного подровняв концы. Получилось на удивление неплохо. Эрвин обошел стул, чтобы обстричь затылок и виски покороче. Вспенил мыло, медленно нанося, и потянулся за лезвием. Спина Ривая мгновенно одеревенела. Влажная от воды рубашка явно подчеркивала напрягшиеся мышцы. Эрвин ненадолго задержал взгляд на все еще блестящей от капель коже, и на пробу коснулся лезвием короткого ежика волос, примеряясь и выбирая удобный угол. Осторожно, но уверенно провел первый раз, снимая лишнее. Второй, третий, четвертый. Под конец Эрвин стер лишнее мыло, попутно смахнув волосы с плеч Ривая, и довольно изучил итог. – По-моему, вышло вполне прилично. Ривай молча сидел все с тем же видом каменной статуи, не оборачиваясь и не вставая. «Спасибо» рухнуло на пол с тяжестью стены Мария. Нервное напряжение едва не искрило в воздухе, и Эрвин подошел ближе, положа руки на плечи Ривая и проведя вниз по груди. – Я же говорил, ты параноик. Тот медленно откинулся назад, опираясь на Эрвина, словно на спинку стула, и запрокинул голову, не открывая глаз. – Спасибо, – гораздо тише повторил Ривай, постепенно расслабляясь под теплыми ладонями. – Мне кажется, тебе надо выспаться. – Или выпить. – Или выпить, – согласился Эрвин. Он вообще умел быть очень покладистым.
***
Несмотря на приближающийся рассвет, кабак гудел. Несколько шумных компаний полностью заполняли собой пространство, так что Эрвин с Риваем целеустремленно направились к столику в отдаленном углу. Хозяйка принесла холодное пенящееся пиво, и Ривай устало откинулся на стуле, безразлично глядя в потолок. Однако, расслабиться так и не удалось. – Я присяду? – осведомился белобрысый незнакомец, и, пошатнувшись, нагло упал рядом на свободный стул, не дожидаясь ответа и игнорируя предостерегающий взгляд Ривая. – Раз уж мы встретились, как вас зовут, говорите? – невозмутимо продолжил белобрысый. – Эрвин. Его – Ривай, – взглянув на Ривая, Эрвин поторопился с ответом. Просто так, на всякий случай. Белобрысый, судя по всему, относился к категории людей, избавиться от которых без смертоубийства было непросто. Он лениво почесал затылок, выдержав небольшую паузу, но все-таки спросил: – А кто я – вам не интересно? – Нам плевать, – сквозь зубы процедил Ривай, сжимая ручку кружки. Эрвину даже показалась, что она жалобно скрипнула в ответ. – Ну и ладно, – обиделся белобрысый. – Можете звать меня мастер. Мастер на все руки. – Вам не кажется, что вы слишком молоды для этого звания, – дружелюбно улыбнулся Эрвин, мысленно готовясь к бойне и скандалу. – И возмутительно пьян, – негромко констатировал Ривай, пытаясь просверлить взглядом дыру в столе. – О, Ирвин-кун, не возраст делает самурая самураем! – Эрвин. Кто такие самураи и что делает людей ими, Эрвину хотелось знать меньше всего. – Какая разница? – равнодушно пожал плечами новоиспеченный мастер, потянувшись к карману странной одежды. – Никакой, – согласился Эрвин, внимательно отслеживая его движения. В конце концов, вскоре они разойдутся и больше никогда не встретятся снова. В лучшем случае. Пока белобрысый мастер воодушевленно шарил по карманам, Ривай заметно напрягся, неуловимым движением переместив спрятанный клинок в более удобное положение. На секунду Эрвину показалось, что перемена не прошла незамеченной. В глазах белобрысого мгновенно вспыхнул азартный огонь, но тут же снова угас. Опасный прищур легко сменился рассеянной улыбкой. – Нашел! – гордо сообщил он, достав из кармана мятую картонную пачку, после чего приятельским жестом протянул ее Риваю. – Угощайся, Леви-кун. Лицо Ривая не выражало ровным счетом ничего, в отличие от сжавшегося до хруста кулака. – Ривай. Моего друга зовут Ривай, и он очень не любит, когда коверкают его имя, – в очередной раз поторопился вмешаться Эрвин. Белобрысого придурка срочно требовалось спровадить как можно дальше. За пределы кабака, квартала, города, может даже стен. – Леви-кун всегда такой неразговорчивый? – словно не услышав, поинтересовался тот. – Всегда. Давайте лучше я возьму. Улыбка давалась все сложнее, и Эрвин практически ощущал, как он превращается не то в гримасу, не то в оскал. Смотреть на Ривая не хотелось вовсе. Неизвестно, какая сила все еще удерживала его от вспышки. Эрвину хотелось считать, что благоразумие. Попадаться в руки полиции было не лучшей идеей, особенно в свете последних событий. Назвавшийся мастером чудак толи не замечал, толи не хотел замечать провоцируемую реакцию, со счастливой улыбкой протягивая открытую пачку, из которой торчали кривоватые самокрутки. – Да бери все, – белобрысый размашистым жестом кинул пачку посреди стола, ловким движением выхватив оттуда желаемое. Бесцеремонно прикурил от свечи, затянулся и откинулся на спинку стула, тяжело вздохнув. – Хочу домой. – И что же мешает? – оживился Эрвин, все еще стараясь не глядеть на Ривая. Судя по времени, которое тот молчал, подожженную шашку лучше было не трогать, раз уж сама она каким-то чудом не рванула. – Я не знаю, как туда добраться, – с искренним сожалением пожаловался белобрысый. – А мне еще надо покормить это кровожадное чудовище, которое мы по недоразумению приютили в наших стенах. Пока оно чего доброго не сожрало весь квартал. Только прирожденная ловкость и дарованное свыше чудо позволили Эрвину не выронить кружку, которую он все же на всякий случай отставил в сторону. – Но ведь вы как-то добрались сюда? – осторожно спросил Эрвин, вглядываясь в мутные и безбожно пьяные глаза белобрысого, пытаясь определить, какое отношение этот странный человек имеет к титанам, и откуда, собственно, те вообще могли взяться в городе. – Я спускался по лестнице, упал и очнулся здесь неподалеку. Наверняка это все старая карга и ее происки, – спохватился белобрысый. – Точно она! Вот я только ее найду! – Обязательно найдите, – согласился Эрвин. – Как можно быстрее, пока она не ушла. – А ведь ты прав, Ирвин-кун, – подорвался белобрысый. Лень и отрешенность словно рукой сняло. – До встречи, Ирвин-кун! До встречи, Леви-кун! Помахав рукой, белобрысый стремительным шагом скрылся за дверью, как будто и не было его вовсе. О странной встрече напоминала лишь одиноко лежащая пачка с нечитаемыми надписями. Тишину за столиком нарушил отчетливый хруст. Кружка Ривая все-таки не выдержала такого подарка судьбы. – Командор? Командор – хорошо звучит, тебе не кажется, Ривай? – задумчиво поинтересовался Эрвин. – Самолюбие не жмет? Новый рассвет вступал в свои права, робко заглядывая в мутное окно небольшого кабака. Что ждет их в новом дне? Кто знает.
-
-
29.06.2013 в 04:38Из всего прочитанного за свою жизнь – книг, рапортов и прочего – Ирвин особенно отчетливо помнит одну строчку из старого томика в пожелтевшем от времени некогда белом переплете. Одну короткую фразу. Рассвет приносит надежду.
Какая чушь.
Может, и не чушь, говорит себе Ирвин: просто написавший эти слова никогда воочию не видел ужас, следующий за титанами подобно шлейфу, был не в курсе того, что вместе с солнцем просыпаются и титаны – существа, крушащие стены, топчущие землю, сжирающие людей.
В его мире, мире некрасивых смертей, обезображенных тел и душераздирающих криков, рассвет убивает надежду.
И это – жестокая правда.
Восход солнца становится терпим и даже приятен только тогда, когда он пересекается с черноволосой макушкой на подушке Ирвина. Когда, взъерошенный, Ривай по-кошачьи грациозно потягивается – и иногда даже тянется за утренним поцелуем. Когда заваривает чай и наливает его в одну большую кружку – на двоих. Тогда да, Ирвин согласен с тем, что рассвет временами бывает неплохой вещью.
Даже замечательной – для их неправильного мира.
-
-
29.06.2013 в 10:36Неон.
-
-
29.06.2013 в 15:11а.
-
-
02.08.2013 в 20:28можно узнать автора и утащить исполнение себе?
извините, что только сейчас реагирую, была в разъездах.
заказчик
-
-
02.08.2013 в 23:34Тащите, конечно))
а.
-
-
03.08.2013 в 20:55-
-
19.10.2013 в 21:15АУ, ООС, другие каноны, автор прлс. Вольная интерпретация всего, что можно вольно интерпретировать.
Баловство
-
-
19.10.2013 в 21:16-
-
19.10.2013 в 22:13-
-
20.10.2013 в 15:01-
-
20.10.2013 в 16:45Автор, вы такой сочный пейотик, что нет слов!
-
-
03.11.2013 в 19:05Спасибо вам за исполнение
заказчик)