- Никогда, - говорит Ривай, когда Ханджи предлагает ему пройтись под руку. - Ни за что, - говорит Ривай, когда Ханджи пытается впихнуть ему молоко - "для лучшего роста". - Заткнись, - требует Ривай, если Ханджи приходит к нему "под бок" потрепаться о титанах. И только когда они вместе плещутся в подвернувшемся озерце, Ривай не говорит ничего. Только, спрятавшись в воде по самый нос, мрачным как всегда взглядом созерцает прелести плещущейся Ханджи. Не будет он возмущаться и позже, когда она повалит его в траву и, перехватив концы ремня, обмотавшегося вокруг его шеи, приступит к делу. Про себя Ханджи называет это "укрощение строптивого".
- Никогда, - говорит Ривай, когда Ханджи предлагает ему пройтись под руку.
- Ни за что, - говорит Ривай, когда Ханджи пытается впихнуть ему молоко - "для лучшего роста".
- Заткнись, - требует Ривай, если Ханджи приходит к нему "под бок" потрепаться о титанах.
И только когда они вместе плещутся в подвернувшемся озерце, Ривай не говорит ничего. Только, спрятавшись в воде по самый нос, мрачным как всегда взглядом созерцает прелести плещущейся Ханджи.
Не будет он возмущаться и позже, когда она повалит его в траву и, перехватив концы ремня, обмотавшегося вокруг его шеи, приступит к делу.
Про себя Ханджи называет это "укрощение строптивого".
а.